Перевод статьи:
Can Trauma Really Be ‘Stored’ In The Body?
October 9, 2019
Содержание
У учёных сейчас больше доказательств, чем когда-либо прежде, раскрывающих тесную, переплетённую связь между разумом и телом. Мы видим это во влиянии здоровья кишечника на наше психическое здоровье, но мы также видим это в очень реальных физических проявлениях психологического стресса и травмы тела — напряжения, учащённого сердцебиения, дрожи, боли — особенно травмы, которая не была полностью проработана или даже не признана человеком, который испытал её.
Возможно, самый яркий пример того, как травма может повлиять на тело: согласно исследованию Келли Тернер, доктора философии, неизлечимо больные раком пациенты, которые испытали неожиданную ремиссию — победив свою болезнь вопреки всему — часто ссылаются на снятие эмоционального стресса или травмы как на один из ключевых факторов их выздоровления.
Это привело некоторых людей к предположению, что непроработанная травма «хранится» не только в вашем подсознании и памяти, но и во всём вашем физическом существе — и что, в дополнение к более традиционным модальностям, таким как когнитивно-поведенческая терапия, какой-то физический стимул или прикосновение могут быть полезными для её освобождения.
Но что думают эксперты? Может быть поэтому, например, некоторые люди начинают спонтанно плакать во время сеанса массажа или иглоукалывания без видимой причины? Это интересная идея, поэтому мы спросили исследователей, психиатров и целителей, что они думают о том, почему может произойти что-то подобное, может ли травма на самом деле храниться в теле, и каковы самые безопасные способы её освобождения.
Травма затрагивает каждого в тот или иной момент.
Как люди, мы все переживаем какую-то травму. На самом деле, по некоторым оценкам, 70% взрослых в Соединённых Штатах хотя бы раз в жизни пережили какое-либо травматическое событие. И хотя травма — это слово, которое мы часто ассоциируем с войной, насильственным нападением, изнасилованием, жестоким обращением или клинической смертью, реальность такова, что существует ряд других менее очевидных переживаний, которые могут быть травмирующими и потенциально могут серьёзно разрушить наши жизни.
«Травма рано или поздно придёт ко всем нам», — говорит Джеймс С. Гордон, доктор медицинских наук, автор книги «Трансформация: обнаружение целостности и исцеление после травмы» и основатель Центра медицины разума и тела. «Это правда, что некоторые переживания явно травматичны, например, изнасилование или война, но такие вещи, как тяжелое заболевание у себя или у члена семьи, смерть близкого человека, разрыв важных отношений или даже потеря работы или уход из сообщества, которое очень важно для вас, может быть травмирующим».
Травма не обязательно должна быть каким-либо одним конкретным событием. «В наши дни гораздо больше внимания направлено на микротравмы — такие как хронические, более лёгкие травмирующие вещи, — которые в совокупности за многие годы могут составить то же самое, что и одна макротравма», — говорит Эллен Вора, доктор медицины, холистический психиатр. Вы можете думать об этом как о большой-Т и маленькой-Т травмах.
Проблема, конечно, в том, что негативные психологические и физические последствия любой травмы не всегда проходят сами по себе и могут распространяться далеко за пределы самого события. Показательный пример: посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) — психическое заболевание, которое может развиться после того, как человек пережил или стал свидетелем ужасающего или опасного для жизни события (событий), включая любое из упомянутых выше, — которое может длиться до конца жизни, если его не лечить.
Что происходит в организме во время и после?
Чтобы лучше понять, почему негативные последствия травмы могут сохраняться с течением времени — и почему они потенциально могут «храниться» физически, — давайте посмотрим, что происходит в организме во время и после травматического опыта.
«Основной реакцией, которая часто возникает в ответ на травму, является бей-или-беги», — говорит Гордон. «Сердце бьётся быстрее, кровяное давление повышается, большие мышцы напрягаются и готовы бежать или драться, пищеварение замедляется. Другая реакция, которая может возникнуть — часто бывает, когда травма тяжела и неизбежна, как в случае с изнасилованием или продолжающиеся абьюзивные отношения — это замирание или переход в некое подобие отстранённого состояния. Во время этих реакций, за которые отвечает вегетативная нервная система, области мозга, ответственные за страх, гнев и эмоции, особенно миндалевидное тело, становятся гораздо более активными, а области лобной коры, ответственные за самосознание, обдуманное принятие решений, связь между людьми и сострадание становятся менее активными».
В некоторых случаях травматическое событие не вызывает длительных страданий. «В некотором роде здоровым разрешением травматического события может быть то, что вы испытываете первоначальную реакцию на стресс и потрясены, но примерно через месяц тревога и воспоминания о событии значительно уменьшаются или исчезают», — говорит Андреа Робертс, доктор философии, научный сотрудник в Гарвардской Школе общественного здравоохранения Чана, изучающая посттравматическое стрессовое расстройство.
Но другие могут застрять в этих реакциях «бей, беги или замри», даже если они сознательно не думают о травмирующем событии. «Травма может как бы шокировать вегетативную нервную систему, приводя её в состояние чрезмерного возбуждения и повышенной бдительности», — говорит Вора. «Как будто вы находитесь в тот пиковый момент в фильме ужасов, когда музыка ускоряется, и вы знаете, что вот-вот произойдёт что-то плохое».
Так может ли травма на самом деле «застрять»?
Хотя это может быть не совсем научный способ объяснения происходящего, может быть некоторая ценность всей этой идеи о том, что травма «хранится» в теле — особенно когда мысли о травмирующем событии настолько огорчают и вызывают дискомфорт, что их прячут как механизм самосохранения (когда это происходит сознательно, это называют подавленная травма; когда это происходит бессознательно, это называют репрессия).
«Травма часто представляет собой нарушение всего, что мы считаем дорогим и священным. Такие события часто просто слишком ужасны, чтобы произносить их вслух, и поэтому они часто становятся невыразимыми», — говорит Шайли Джаин, доктор медицинских наук, клинический доцент кафедры психиатрии и поведенческих наук в Медицинской школе Стэнфордского университета и автор книги «Невыразимый разум». «Но когда эти травмирующие мысли и воспоминания слишком долго остаются невыразимыми или немыслимыми, они часто препятствуют естественному процессу восстановления нашего мозга после травмы. Они становятся застрявшими точками, которые препятствуют психической реинтеграции, необходимой для исцеления».
Это, конечно, может продлить реакцию «бей, беги или замри» и иметь вполне реальные физические последствия. Возьмём ПТСР, которое «приводит к нарушению секреции гормонов, нейрохимии и функционирования иммунной системы, что способствует поражению клеток, органов и других систем организма», — говорит Джаин. «Хромосомные исследования показали, что у пациентов с ПТСР теломеры — сегменты на концах хромосом, которые являются мерой клеточного возраста, — короче, чем у их здоровых коллег. До 35% пациентов с хронической болью также имеют ПТСР, и даже есть более высокое совпадение между фибромиалгией и ПТСР».
Симптомы травматического стресса также могут становиться соматизированными (т.е. проявляться как настоящие физические жалобы, а не как жалобы на эмоциональный дистресс) — когда психологическая природа симптомов слишком пугающая или обескураживающая, чтобы пациент мог её принять, считается запретной для общества или не понимается врачом, объясняет Джайн.
Таким образом, физические проявления травмы в значительной степени существуют в наших телах, даже когда мы, возможно, не думаем сознательно о настоящей травме.
Некоторые эксперты, в том числе Гордон, действительно рассматривают это как то, что наше тело хранит или удерживает травму. «Всё, что происходит с нами эмоционально или психологически, происходит и с нашим телом. Всё это взаимосвязано», — говорит он. «Если вы посмотрите на людей, которые бросаются в бой, убегают или замирают, просто посмотрите, как они держат своё тело — они напряжены, они натянуты, всё их тело настроено на защиту от хищника. И я считаю, что это напряжение связано с травмирующим опытом способами, которые мы не совсем понимаем».
Точно так же Вора считает, что травма может стать застойной энергией внутри тела, «особенно когда она подавляет наше познание и перегружает системы мозга». Это мнение разделяют многие энергетические целители и практикующие специалисты традиционной китайской медицины, наряду с идеей о том, что воспоминания, являющиеся ключом к разгадке и обработке чьего-то травматического опыта, могут храниться в теле. Конечно, это было бы трудно доказать, но об этом, безусловно, интересно подумать.
«В нашей памяти о травме есть не только один аспект. В ней есть своего рода линейный, фактический аспект, но когда мы переживаем травму, мы также переживаем её в своём теле. С ней связано чувство — и в некотором смысле это чувство может прервать наше фактическое воспоминание об этом событии», — говорит Джилл Блейкуэй, доктор акупунктуры и китайской медицины, основатель Центра Yinova и автор книги «Энергетическая медицина». «Итак, я думаю, что есть два аспекта памяти, и тот, который находится в теле, который люди обычно хранят, получает меньше внимания».
Можно ли её освободить?
Итак, учитывая возможность того, что травма действительно хранится в теле, мы должны спросить: что на самом деле происходит, когда вы рыдаете во время массажа, сеанса акупунктуры или на йоге в собаке-мордой-вниз?
(Примечание переводчика — о том, что происходит, подробно рассказывается в онлайн курсе по йони массажу).
И действительно ли эти (или подобные практики) «высвобождают» застрявшую травму из тела или, возможно, помогают вам добраться до места, где вы можете легче обработать её и исцелить как эмоционально, так и физически?
Короткий ответ — и тот, который вы, вероятно, ожидали:
Может быть, но мы на самом деле не знаем.
Точно не было исследований на эту тему. Но у психиатров и целителей есть свои теории на эту тему, и они говорят, что определённые виды физических движений или терапии, включающие физические стимулы, могут быть хорошим дополнением к традиционному лечению травм.
«Когда я делаю иглоукалывание, я часто втыкаю иглу в пациентов, и они начинают рыдать. Они неизменно говорят: «Я понятия не имею, почему я плачу, я не знаю, что со мной не так» — и это наводит меня на мысль, что я попал в область застревания, содержащую память», — говорит Блейкуэй. «Это очень согласуется с китайской медициной, где мы говорим, что подавленные эмоции, вещи, с которыми мы не можем справиться, становятся застрявшей ци. Или, другими словами, эмоциональная травма создаёт плотные, энергетические формы в нашем теле. И потом, потому что это некомфортно, мы просто туда не ходим — это становится местом застревания и зажатости».
Акупунктура также помогает пациенту переключаться между симпатической (борьба или бегство) и парасимпатической (отдых и пищеварение) нервными системами и приводит их в гомеостаз, говорит Блейкуэй. Некоторым пациентам эти улучшенные поток и баланс просто приносят чувство облегчения и лёгкости; для других, по её мнению, это может помочь привлечь чьё-то внимание к определённым подавленным или репрессированным переживаниям, которые требуют внимания. «Часто пациенты, лежащие на столе, начинают вспоминать вещи, о которых они в последнее время не задумывались», — говорит Блейкуэй. «Иногда мне говорят: «Дело не в том, что я не знаю, что со мной случилось, просто я не очень часто бываю там в своей голове».
Блейкуэй не верит, что иглоукалывание является «лекарством» от травмы. Пациентов с травмой в анамнезе или тех, у кого во время сеанса всплывают травматические воспоминания, она всегда направляет к терапевту. Но она считает, что сочетание более традиционной травмо-фокусированной терапии с чем-то вроде иглоукалывания или массажа может быть более эффективным, чем только психотерапия, что, по её мнению, имело место для одной конкретной пациентки.
«Я лечила несколько жертв изнасилования, у которых возникли проблемы, связанные с застойными явлениями в их тазовой полости», — говорит Блейкуэй. «У меня была одна пациентка, которую изнасиловали в колледже, и у нее развился эндометриоз. Для неё это был невероятно ужасный опыт, и она была чрезвычайно уязвима. Поэтому я лечила её вместе с нашим массажистом, и мы просто очень мягко помогли распутать этот опыт в её теле. Что было интересно, так это то, что её эндометриоз уменьшился, несмотря на то, что мы лечили своего рода психологические последствия этого. В то же время она посещала терапевта, и мы все добавляли кусочки паззла. Но я не думаю, что со всем этим можно было бы справиться просто с помощью разговорной терапии, потому что я не думаю, что она могла бы выразить словами всё это так же, как она могла бы просто отпустить это. Она вышла замуж и родила детей. Она могла быть больше, чем этот опыт — и она достигла этого».
Хотя мы не можем точно доказать, что акупунктура помогает перемещать застрявшую энергию или высвобождает травму, исследования показывают, что акупунктура — и такие методы лечения, как техника эмоциональной свободы (EFT), которая включает ручную стимуляцию или «постукивание» акупунктурных точек по всему телу — помогают облегчить некоторые симптомы ПТСР. Акупунктура также связана с улучшением кровотока и изменениями в мозге, которые, по словам Блейкуэй, могут играть роль в том, как мы воспринимаем своё тело и как мы испытываем эмоции. И что ещё более увлекательно, «вышло новое исследование, показывающее, что один час постукивания может значительно изменить в положительную сторону экспрессию 72 генов», — говорит Тернер.
Гордон также считает, что физическое движение, прикосновение, всё, что позволяет вам больше погрузиться в своё тело, например, глубокое дыхание животом, может быть ключевым компонентом в исцелении от травмы.
«Каждая часть тела, испытывающая такое напряжение, может хранить некоторую информацию о пережитой нами травме», — говорит Гордон. «Итак, во время чего-то вроде массажа может происходить следующее: когда кто-то воздействует на мышцы и снимает это напряжение, может высвободиться опыт, связанный с этим напряжением. Войдя в состояние расслабления, вы противодействуете этому защитному напряжению, и по мере того, как броня начинает растворяться, начинают проявляться эмоции, которые требовали защиты. Это теоретически, но похоже, что это может быть именно так».
По той же причине Гордон большой поклонник тряски и танцев как средства начать исцеление от травмы, о чём он пишет в своей книге. «Вы встаёте, ставите ноги на ширину плеч и начинаете трястись от ног до колен, бёдер, груди, плеч и головы», — говорит он. И хотя это может звучать глупо, эффекты могут быть довольно драматичными.
(Примечание переводчика — сочетание тряски с танцем показано в онлайн курсе по йони самомассажу).
Примерно через год после сильного землетрясения, которое потрясло Гаити в 2010 году, Гордон отправился на остров, чтобы провести семинар для выживших. «Я проводил семинар для примерно 100 студенток-медсестёр. Они потеряли около 90 своих однокурсниц-медсестёр — многие из них были очень молодыми женщинами в позднем подростковом возрасте — во время землетрясения», — говорит Гордон. «Итак, в конце дня я заставил их всех трястись, и через две минуты половина из них плакала. Мы сделали паузу ненадолго, осознали своё дыхание, а потом я поставил Боба Марли, и они начали танцевать. Некоторые всё ещё плакали, другие начали смеяться, а потом сказали: «Как хорошо!»
Многие женщины сказали Гордону, что впервые после землетрясения они смогли смеяться или плакать, и что они думали, что должны быть сильными или что им не следует получать удовольствие. «Когда вы отключаете одну эмоцию и входите в это застывшее состояние, отключается не только та эмоция, от которой вы защищаете себя, но и вся ваша эмоциональная жизнь», — говорит Гордон.
Гордон считает, что этот тип движения, а также такие вещи, как медленное глубокое дыхание, могут помочь привести тело в более сбалансированное физиологическое состояние, что потенциально может сделать кого-то более открытым для того, чтобы поделиться тем, что происходит с друзьями или членами семьи, с большей вероятностью обратиться к терапевту и в целом больше заниматься самоисцелением.
«Когда вы серьёзно травмированы, те области мозга, которые облегчают общение с другими людьми, работают не так хорошо», — говорит Гордон. «Но с этими практиками, насколько мы можем судить, мы больше не так зациклены на борьбе или бегстве, поэтому активность миндалевидного тела, вероятно, снижается, и мы можем мыслить более ясно».
Исследователи подозревают, что в этом что-то есть, но это не доказано. Рассмотрим йогу, в которой движение сочетается с дыханием. Некоторые исследования предполагают, что йога и медитация могут быть многообещающими дополнительными методами лечения ПТСР, и «одна из гипотез состоит в том, что движения йоги вызывают физиологическую реакцию — расслабление», — говорит Робертс. «И эта физиологическая реакция, я полагаю, может успокоить вашу иммунную систему. Другими словами, это почти как противоположность травме».
Способ запуска является ключевым.
В то время как слёзо-праздник в результате одной из вышеупомянутых практик может быть чрезвычайно катарсическим для одних, раскопки скрытых эмоций и воспоминаний могут быть пугающими для других — в зависимости от серьёзности их травмы. И все, с кем мы говорили для этой статьи, упоминали, насколько важно справляться с любыми вновь возникшими эмоциями или воспоминаниями деликатно и надлежащим образом.
«Я бы не сказал, что появление [этих эмоций и воспоминаний] само по себе хорошо; оно хорошо только если их можно обработать в безопасной среде», — говорит Робертс. «Как и в случае ПТСР, воспоминания бесполезны. Они полезны только в том случае, если их лечить и их можно уменьшить».
Вора соглашается, добавляя, что такие вещи, как массаж, йога и акупунктура, могут быть отличными, но только если у вас есть способ контейнировать то, что может произойти. «Возникнут большие сильные эмоции, и иногда это то, что вы даже не можете указать. Вы просто чувствуете себя определённым образом — вы злитесь, грустите или боитесь», — говорит она. «И поэтому я думаю, что полезно либо поддерживать себя в эти моменты практикой ведения дневника, либо вести какую-то терапевтическую беседу. Это подарок, когда возникают такие вещи, но вы должны быть в состоянии встречать их изящно.»
Что касается травмо-фокусированной терапии, которая может быть особенно полезной, Вора является большим поклонником десенсибилизации и переработки движением глаз (EMDR) и Somatic experiencing, которые работают с травмой, хранящейся в теле, а не просто прикрывают пластырем травматический опыт или ваши мысли и чувства по этому поводу в устной форме — что может быть неэффективным, а иногда даже ретравматизирующим.
С помощью EMDR врачи направляют пациентов с помощью управляемых движений глаз, просят их вспомнить определённые события, а затем переключают их мысли на более приятные события, что призвано ослабить силу прошлой травмы. «У меня много выживших после радикальной ремиссии, у которых было большое исцеление от EMDR», — говорит Тернер. «С научной точки зрения было показано, что EMDR значительно снижает активность миндалевидного тела и гиппокампа. Таким образом, вы принимаете эту реакцию на стресс, который всегда активен, и успокаиваете её».
Somatic experiencing, разработанные психологом Питером Левином, представляют собой телесно-ориентированную терапию, которая оценивает, где человек застрял в реакциях борьбы, бегства или замирания, и предоставляет инструменты для разрешения этих физиологических состояний. Исследования показали, что как EMDR, так и Somatic experiencing полезны для лечения травм и ПТСР.
Но что, если вы совершенно не понимаете, почему вы только что разрыдались в кабинете своего массажиста, но подозреваете, что это может быть связано с чем-то в вашем прошлом? Чтобы помочь вам добраться до сути неожиданных эмоций, которые могут возникнуть, может быть полезно что-то вроде ведения дневника и записи того, что приходит вам на ум, когда вы испытываете эти эмоции. «Я рекомендую людям записывать свой опыт. Важно не только вызывать эти эмоции, но также важно уметь их выражать, по крайней мере, на бумаге, а в идеале — с другими людьми», — говорит Гордон. «Если травма произошла в раннем возрасте, нам может потребоваться некоторое время, чтобы связать эти чувства с этими событиями, потому что они могут быть запрятаны очень глубоко».
Понятно, что всё сложно. Итак, давайте резюмируем.
- Физические проявления травмы в значительной степени существуют в наших телах — даже когда мы, возможно, не думаем сознательно о фактической травме — и некоторые эксперты рассматривают это как накопившуюся или застрявшую травму.
- Некоторое эмоциональное освобождение во время массажа, лечения иглоукалыванием или занятиями йогой — о чём многие люди рассказывают ненаучно — не редкость.
- Можем ли мы сказать, что это связано или не связано с травмой, высвобождением накопленной травмы или разблокировкой энергии, которая застряла из-за травматического опыта? Нет, потому что это не совсем осязаемые или измеримые вещи, которые мы можем изучать.
- Но мы можем сказать, что некоторые из этих вещей (акупунктура, массаж, физическая активность, такая как танцы, глубокое дыхание животом) могут помочь сбалансировать вегетативную нервную систему, которая может стать неуравновешенной из-за травматического события.
- Это возвращение к физиологическому равновесию может изменить химию мозга таким образом, что это поможет нам присутствовать и лучше общаться с другими, что может быть ключевым аспектом исцеления.
- Мы также можем предположить, с несколько меньшей уверенностью, что приведение нервной системы в равновесие и противодействие некоторому телесному напряжению, связанному с травмой, может помочь всплыть на поверхность определённым эмоциям или воспоминаниям.
- Эмоциональное освобождение само по себе не обязательно полезно, если вы не знаете, как справляться с этими эмоциями и воспоминаниями. В зависимости от серьёзности травмы их, возможно, потребуется тщательно распутать и обработать с помощью терапевта и травмо-фокусированной терапии, такой как EMDR, Somatic experiencing или одно из этих других альтернативных методов лечения. И как только они будут обработаны, эффект может быть чрезвычайно полезным для психического здоровья.
И помните, что нет единственно правильного подхода.
Точно так же, как не существует единой диеты, подходящей для всех, вероятно, не существует единого подхода к исцелению или освобождению от травмы, подходящего для всех, а освободиться от накопившейся, неразрешённой травмы, безусловно, не так просто, как записаться на сеанс акупунктуры. Да, потенциально это может стать важным катализатором исцеления, но кому-то может понадобиться гораздо больше.
«Мы довольно сложные существа, — говорит Гордон. «Важно работать с телом, важно работать с воображением, важно работать с более рациональной стороной решения проблем, важно выражать себя и общаться с другими людьми — все эти вещи являются частью комплексного подхода к лечению травм».
